Скорбный день. Часть 1 (СИ) - Страница 41

− Что ж, − сказал Алекс, − стоило попытаться.

Вдвоем они вернулись к костру, а немного погодя все улеглись спать. Еве снились птицы размером с пятиэтажку, Ирод в окружении младенцев. Стены его призрачного города сотрясались от землетрясения. Именно дрожь земли разбудила Еву.

Вспомнив любимые в детстве вестерны, она прижала ухо к земле и прислушалась. Звук из-под земли походил на стук лошадиных копыт. Первая мысль была о карателях, но Ева тут же ее отбросила - каратели передвигались пешком.

Из темноты проступила фигура лошади. Ее шкура точно была отлита из золота. Ева вскочила и побежала навстречу Тенебре, по пути зацепив котелок. Он упал и покатился, позвякивая железной ручкой. Шум переполошил весь лагерь.

Ева обняла Тенебру за шею. Распущенные волосы цвета липового меда смешались с гривой кобылы схожего оттенка. На непродолжительное время лошадь и человек стали одним целым − двухголовым кентавром.

− Никогда больше тебя не отпущу, − пообещала Ева.

− Ух, − из мрака донесся девичий голос, − еле угналась за этой ненормальной. Несется, не разбирая дороги. Не лошадь, а метеор.

− Вика?! − Ева оторвалась от Тенебры.

− Ты ожидала увидеть кого-то другого? – девушка натянула поводья коня и спрыгнула на землю.

Выглядела она так, словно была на курорте, а не отвлекала карателей. Короткие мечи без следа крови сверкали серебром. Как всегда полусапожки на шпильке – желание скрыть невысокий рост давно превратилось в образ жизни. Черные волосы забраны в пучок. Ни одна прядь не выбилась. Глядя на эту идеальную прическу, с трудом верилось в бешеную скачку, упомянутую Викой.

− Как ты нас нашла? – спросила Ева.

− Все благодаря твоей малышке, − проходя мимо Тенебры, Вика дружески похлопала ее по крупу. Кобыла фыркнула в ответ. – Я искала вас после того, как избавилась от карателей. Но не знаю, удалось бы нам увидеться, не встреть я Тенебру. Кстати, что она делала одна?

Про сон было забыто. Все наперебой рассказывали о своих приключениях. Ева поведала о том, как и почему она лишилась лошади. Алекс об истории с Иродом. Вика об инциденте с адскими псами. В кои-то веки Война проявила осмотрительность и не ввязалась в бой с многочисленным противником. Благодаря скорости Беллума она увлекла карателей за собой, а затем скрылась от преследователей в лесу.

На следующий день все были подавлены из-за недосыпа и из-за сложностей с маршрутом.

− Давайте поедем уже куда-нибудь, − взмолилась Вика после нескольких часов обсуждений.

− Бессмысленно кататься по пустыне, в надежде натолкнуться на то, что нам нужно. Особенно когда мы не знаем, что оно собой представляет, − возразила Ева.

− А сидеть и бездействовать это, по-твоему, верх осмысленности? – спросила Вика.

− Туше, девочки, − перебил Алекс. – Мы только вчера воссоединились, а вы уже грызетесь.

− Ничего подобного, − Ева скрестила руки на груди. – Мы просто думаем, как поступить. Раз уж ты вмешался, то я предлагаю проголосовать. Кто за то, чтобы остаться?

− И кто за то, чтобы не тратить время попусту и тронуться в путь? – дополнила Вика.

Первым ответил Алекс:

− Лучше пытаться что-то сделать, чем не делать вообще ничего.

− Я тоже «за», − сказал Виталик. – Может, съестное раздобудем по пути.

− Прости, Ева, − Макс виновато улыбнулся, − но так у нас хотя бы появится шанс найти решение.

− Демократия – отличная штука, − подвела итог Вика.

Ева укоризненно посмотрела на Макса и произнесла:

− И ты, Брут.

− Что ты сказала? – насторожился Алекс, прекратив сборы и не сводя с Евы глаз.

− Это выражение такое, − объясняла она. – Принадлежит Цезарю.

− Да знаю я, − отмахнулся он. – Ты только что подкинула мне идею. У него самого, − он указал на небо, − тоже имеются старые счеты. Раз уж ключи распределяли его ангелы, они не могли пройти мимо одного грешника.

− О чем ты? – нахмурилась Вика.

− О серебряниках и предательстве.

− Иуда, − догадалась Ева.

Решение головоломки было очевидным, и Еве стало обидно, что догадка принадлежала не ей.

Иуда был из числа душ, которым назначалось особое наказание. На карте место его пребывания называлось «Траурная пустошь». Всадники ехали до нее весь день.

Снова пошел снег. На этот раз лопастые снежинки ни в какую не желали таять. Оседая на рукава Евиной блузки, они так и лежали, игнорируя тепло ее тела. Одна из снежинок упала на щеку, Ева раздраженно смахнула ее, повернулась к Максу и увидела, что его лицо перемазано в саже. Беглый осмотр выявил темные разводы на лицах и одежде всадников. С неба вместо снега сыпался пепел. То-то цвет снежинок показался Еве странным. Вскоре всадники и лошади стали черными от копоти. Под копытами хрустел уголь. Земля и небо слились воедино. Не понять, где начинается одно и заканчивается другое. «Траурная пустошь» была черна, как наряд вдовы.

Они держали путь к дереву. Его голые кривые ветви тянулись в стороны, точно руки молящихся. Несмотря на полное безветрие, дерево мелко дрожало. В воздухе витал сладковатый запах разложения, как если бы всадники приближались к гниющему трупу.

Под деревом кто-то сидел, обхватив ноги руками и прижав их к груди. Голова незнакомца склонилась на колени. Спина была сгорблена, плечи подрагивали в такт дереву.

− Кажется, он плачет, − сказала Вика. − Существует ли более жалкое зрелище, чем плачущий мужчина?