Скорбный день. Часть 1 (СИ) - Страница 24

− Хотела удрать из зала, − призналась она и поежилась от неловкости. Алекс рассматривал ее с нескрываемым интересом, взглядом, в котором сквозили отголоски ее собственных мыслей о купидоне.

Игнорируя вопросы о том, чем он занимался в зале, Алекс шагнул к Еве, и она попятилась. Игра в догонялки продолжалась до тех пор, пока Ева не уперлась задом в кухонный стол. Алекс воспользовался ситуацией: уперев руки в столешницу по бокам от ее бедер, он отрезал путь к бегству. Ева заставила себя дышать размерено, контролируя каждый вдох. Но дыхательная гимнастика не справлялась с рвущимся в галоп сердцем.

Губы Алекса были в паре сантиметров от ее, и Ева против воли посмотрела на них. Стоило привстать на цыпочки, и она бы коснулась их, попробовала на вкус, узнала каково это – поцеловать Смерть?

Она, должно быть, сошла с ума, если допускала подобные мысли. У нее был Макс, она любила его, а Алекс ей ни капельки не нравился. Даже наоборот: она терпеть его не могла. Но тело плевать хотело на ее мнение. Ему Алекс был симпатичен. Впрочем, ему бы сгодился и купидон.

Алекс в отличие от нее не мучился сомнениями. Взяв Еву за подбородок, он запрокинул ей голову. На секунду заглянул в глаза и поцеловал. Соприкосновение губ произвело фурор в сознании Евы. Порог дозволенного был пройден. Пересечь его оказалось совсем не страшно. Ева раздвоилась. Одна ее часть наслаждалась происходящим и жаждала зайти так далеко, как только возможно. Другая пребывала в ужасе, но не могла сопротивляться одновременно парню и себе самой.

Язык Алекса скользнул Еве в рот. Парень целовал требовательно и жадно. Ни капли ласки, одна животная страсть. Так хищник берет самку, не давая ей помыслить о протесте. И этот бешеный напор мешал Еве сориентироваться.

Алекс подхватил ее под бедра и приподнял. И вот она уже сидела на кухонном столе, он стоял между ее раздвинутых коленей, а его пальцы впивались ей в бедра, точно он хотел разорвать одежду, а заодно с ней и кожу Евы. Она всхлипнула. Звук получился неожиданно чувственным.

Алекс оторвался от ее губ, спустился к шее, и Ева, наконец, вздохнула. Вместе с кислородом пришло просветление. Она будто посмотрела на себя со стороны, и ее охватил стыд. Ева уперлась руками Алексу в грудь, пытаясь его оттолкнуть, но не тут-то было. Сильный, как бык, он не обратил внимания на ее жалкие потуги. Наоборот ее заранее обреченное на провал сопротивление раззадорило его.

Алекс дышал прерывисто и хрипло. От его тела шла волна горячо воздуха, он пылал, точно у него температура под сорок. Ева сгорала заживо в этом огне. Секунда-две и она бы сдалась на милости победителя.

− Ева!

Услышав свое имя, она встрепенулась и бросила остаток сил на борьбу. Алекс тоже отвлекся на шум и, будучи не трезвым, пошатнулся. Ева выскользнула из его рук и метнулась к двери. На пороге она нос к носу столкнулась с Максом, вид у которого был не более осмысленный, чем у сводного брата.

Сердце выбивало барабанную дробь, кожа пылала, а губы дрожали. Ева не знала: то ли плакать, то ли смеяться. И то, и другое было бы одинаково губительно. Главной ее задачей было сохранять спокойствие, чтобы Макс ничего не заподозрил. Но что-то говорить или тем более объяснять было выше ее сил, и Ева сбежала. Подальше от них обоих.

Дезориентируя, в лицо ударил свет, уши заложил громкий смех. Ева провела языком по губам, ощутив на них след недавнего поцелуя. У него был терпкий вкус молодого вина. Она вытерла рот тыльной стороной ладони. Не хватало еще смаковать вкус его губ. Она не купится на подобные приемчики! Пусть Алекс и не надеется, что ему удалось поколебать ее внутреннее равновесие. Она даже не заметила, что между ними что-то произошло. «Мы целовались? Что-то не припомню», − на ходу уверяла себя Ева. Ей удалось достичь успеха в искусстве убеждения. Она почти поверила, что все это приключилось с какой-то другой явно слабоумной девицей.

− Это ненормально, − шептала Ева, бредя по залу. – Все здесь ненормальные.

Ее толкали со всех сторон, и она дико озиралась. Кружилась голова. Еще немного и Ева бы упала, но тут она заметила грузную фигуру в углу стола. Она бросилась к Виталику, прокладывая себе путь локтями. Ева стремилась к нему, словно она – тонущий пловец, а он − спасительный берег. Добравшись до цели, она рухнула на скамью рядом с Виталиком и с опаской заглянула ему в лицо. Среди множества полоумных лиц его было адекватным.

− Что с тобой? – спросил Виталик, пережевывая куриное мясо. Несмотря на вопрос, он не выглядел озабоченным ее состоянием.

− Голова гудит, − пробормотала Ева. Она поднесла руку ко лбу. На пальцах остались капельки пота. – Испарина, меня знобит и странные мысли лезут в голову.

− Ты пила хмельное зелье, − Виталик сходу определил причину недомогания.

− О чем ты? – Ева грудью легла на стол. Держать спину прямо было невмоготу.

− Хмельное зелье это вроде алкоголя для демонов и мертвых душ. Видишь, как всем весело, − он кивнул на ближайшую группу гуляк. – Все из-за зелья. Для демонов оно безопасно, но для живых может быть смертельно, если много выпить. Нам лучше его не употреблять.

Ева попыталась подсчитать, сколько кубков зелья она осушила, но быстро сбилась.

− А двадцать это много?

Услышав цифру, Виталик оторвался от куриной ножки.

− Достаточно.

− И что теперь делать? – проскулила Ева.

Где-то в зале до сих пор веселились Вика, Макс и тот же Алекс. Их надо было срочно спасать. Но сама она даже пошевелиться не могла. Виталик - единственный, кто не пил хмельного зелья.